Однако к народным актерам Западной Европы, так же как и в России, «аскетически настроенная церковь относилась . чрезвычайно враждебно, не допуская к причастию, отказывая им в христианском погребении и т. п. Так же и светские власти подвергали их гонениям, иногда лишая их права наследования и почти ставя вне закона».
Но ни феодалы, ни церковь не могли обойтись без них, так как они были своеобразной «ходячей хроникой», «ходячей газетой», без них не обходились придворные торжества, религиозные праздники, ярмарки, народные гулянья. И всегда потешники были душой народа, ибо их искусство — понятное, популярное, задорное и сатирическое — ближе всего было к эстетическим вкусам народных масс.
В странах буддийской религии, в особенности в Индии, носителями этой народной художественной мудрости была каста бродячих актеров и мастеров — шильпи, которые из века в век сохраняли народные представления о красоте несмотря на сильнейшее давление буддийской религии. Огромное значение в средневековой Индии имели народные сказители. « .Их безыскусные сказания приобщали простого деревенского жителя к житейской мудрости, чем в значительной степени восполняли его неграмотность . Сказитель был не только историком и поэтом, но и прародителем индийского драматического искусства — ятры.
.Его образные слова рисовали картины героизма и жертв, борьбы и раздоров, всегда увенчивавшихся торжеством правды и добродетели . Выполняя множество функций, сказитель служил средоточием общественной жизни деревни . Сказители почти никогда не забывали о том, что их слушают крестьяне. Даже при самых могучих взлетах фантазии они должны были помнить, кто составляет их аудиторию .». У «мусульманских» народов фанатизму шахсей-вахсей или иллюзорно-радостным чувствам праздника мавлюд всегда противостояло творчество народных поэтов (хавизов) и исполнителей народных преданий (акынов), причем в поэте-исполнителе переплеталось воедино воспроизведение легенды и создание нового предания или поэмы. Причем, как правило, эти народные представления носили социально-оптимистический характер, были связаны с осуждением феодального произвола, религиозного фанатизма и национальной нетерпимости.
В этих театрализованных представлениях еще сохраняется связь с мифологическим сознанием; они по своей сути также были синтетическими. Этот синтезирующий характер народного представления оказался органически необходим одному из важнейших элементов всякой религии — религиозным действиям, религиозному культу. Как говорилось выше, религия немыслима без определенной системы действий, т. е. обрядов, праздников, строго разработанных принципов церковной литургии в стенах храма, торжественных служб и шествий. И все, это, безусловно, должно обладать определенной эстетической привлекательностью, эмоционально волновать верующего, возбуждать в нем религиозные настроения и чувства. Именно поэтому церковь неизбежно должна была обращаться к формам драматического действия, к созданию религиозных драматических представлений. Безусловно, такое религиозное театрализованное представление должно было проходить в соответствующей эстетической среде, в соответствующем художественном интерьере и экстерьере.
Такая эстетическая среда создавалась церковной архитектурой, не менее эмоционально воздействующей, чем само драматическое действо. Церковная архитектура становилась необходимым эстетическим фоном, связующим воедино всю систему художественного воздействия. Строгие и скромные храмы византийской базилики, трогательные и интимные церковки Ростово-Суздальской земли, суровые и величественные соборы Новгорода и Пскова, пышные и торжественные церкви Московского пятиглавия, стремительно взлетающие вверх готические храмы европейского средневековья, ритмы крыльев буддийской пагоды и плывущие силуэты мусульманской мечети — все это органично вплеталось в сложную систему искусств мировых религий, закрепляло ту неповторимую эстетическую атмосферу, которая возникла на основе образного слова и синтезирующей функции театрализованного драматического действа. Эстетическое, эмоциональное воздействие слова и драматического действа не может быть почувствовано и понято во всей глубине вне той церковной архитектурной среды, в которой оно осуществлялось, в которой оно дышало и жило. «В храме, говоря принципиально,— писал П. Флоренский,— все сплетается во всем .»
Похожие статьи:
Развитие венецианской живописи в 14 — первой трети 15 в
Развитие венецианской живописи в 14 — первой трети 15 в. отличалось более застойным характером, нежели во Флоренции, и складывалось под воздействием византийских и готических традиций. Отвлеченное, далекое от мира реальных представлений р ...
Ремесла
На протяжении долгих веков на Руси развивалось, совершенствовалось искусство резьбы по дереву, позднее - по камню. Деревянные резные украшения вообще стали характерной чертой жилищ горожан и крестьян, деревянных храмов.
Белокаменная резь ...
Проблема «лица» и «маски» в «Максимах» Ларошфуко
Игра - универсальная категория культуры, определяющая специфику как человеческого существования, так и отражающего его искусства. В разные эпохи роль «игрового элемента» (Й. Хейзинга) как моделирующего фактора культуры различна. Для культ ...
Разделы