На твой безумный мир
Ответ один - отказ.
Самоубийства, число которых может быть уравновешено только числом крупных людей, погубленных решениями общества и общественных институтов, становятся единственным выходом для личности, которой отсутствием Бога возвращена власть над самой собой; как у Достоевского и Ницше, «Бог умер» и оттого «все позволено»
Отдельную проблему может представить вопрос о влиянии Ницше на разного рода революционеров и людей, помещающих себя вне общества (как показывает в своем романе Андрей Белый, к ним относятся не только революционеры, но и предающие их агенты полиции; их сосуществование о и параллелизм, характерные для русской истории последнего века, отражены в фабуле «Петербурга»). Вариант сверхчеловека, готового к убийству человека, находим в полуавтобиографических романах Савинкова. Влияние Ницше кажется сильным в тех рассуждениях Л.Д.Троцкого, которые были развиты Л.С. Выготским в финале его «Психологии искусства» (см. первое полное издание первоначального текста книги, Выготский 1997). Сочетание марксизма с восприятием себя как сверхчеловека объясняет многое не только в теориях, но и в общественном поведении Троцкого, считавшего повседневную политическую борьбу с недостойными противниками занятием, для себя непозволительным (на это ему указывали некоторые из его отчаявшихся сторонников, как Иоффе). У главного противника Троцкого – Сталина можно видеть скорее пародию на сверхчеловека в параноидальной мании величия.
В связи с теми произведениями, которые, в принятых здесь терминах, находятся между мудростью и разумом, стоит упомянуть о тех трудах Льва Шестова, которые близки к будущему экзистенциализму. И в ранних работах, напечатанных, когда он жил в Киеве, и в последующих, законченных в эмиграции, Шестов рассматривает судьбу писателя или мыслителя (Достоевского, Гейне, Плотина) как некоторое подобие эксперимента, проверяющего его взгляды. Этот вид философии жизни превращается под его пером в особый вид размышления на грани интеллектуальной биографии. Отмеченные выше жизненные трудности Маяковского и Скрябина, из-за которых они предъявляли претензии к Богу, входят в число проблем, занимавших Шестова. Его любимым персонажем был Иов. Любопытно, что Хейдеггер как философ его мало занимал, он видел в нем мало нового по сравнению с его учителем Гуссерлем. Чисто языковые изыски стиля Хайдеггера, обеспечившие ему позднее успех у французской (а в самое недавнее время и русской) читательской публики, для Шестова были несущественны. Как воплощение вопрошательского сомневающегося склада ума Шестов одинок среди русских философов, склонных к новообращению и впадению в экстаз.
Похожие статьи:
К проблеме утверждения рационального начала в синтаксисе французского языка XVII века
В эволюции французского языка XVII век занимает особое положение благодаря постепенному утверждению и проявлению в нем признаков, которые позволили назвать его языком классическим. Понятие «классического» подразумевает высокое «качество» ...
Основные идеи теоретиков кино Риччотто Канудо, Л.Деллкжа,
А.Базена. Анализ фильма «Гибель богов»
Фильм по праву считается одним из самых сильных антифашистских произведений. Гауптштурмфюрер СС Ашенбах (Грим) изощренно, одного за другим, улавливает в свои сети представителей могущественного сталелитейного клана фон Эссенбеков, физичес ...
Русский портрет второй половины XIX века
Гоголь, Л. Толстой и Достоевский сказали свое слово о природе портрета. То что было сказано ими по этому поводу, нельзя отнести к теории искусства или к эстетике. Это всего лишь притчи, иносказания. Но в них заключены глубокие мысли, дале ...
Разделы